«Как ни ужасна война, все же она обнаруживает духовное величие человека, бросающего вызов своему сильнейшему наследственному врагу— смерти«, — Генрих Гейне, немецкий публицист и поэт 19 века.

Есть те, кто победили смерть…

Еще со школьной скамьи нам знакомы имена героев мировых битв, людей, которые отдали все за мир на родине. Генералы, маршалы, офицеры, полководцы, военные. История упоминает многих, но, кто такие короли и офицеры без простого народа? Без бесстрашных подростков, не умеющих владеть оружием, но отчаянно ринувшихся в бой. Без мужчин, оставивших ради защиты семей своего народа, без женщин, ежедневно выполняющих мужскую работу на полях, заводах, да и на фронте. Кем бы руководили известные герои?

Народ не боялся- нет, это неправда: люди ежесекундно преодолевали страх, они боялись не смерти и неопределенности будущего, они боялись сдаться, потерять веру в победу. Ведь мир – это результат победы. Ценой, чьей жизни сегодня мы отмечаем 9 мая — День Победы?

Истории из жизни обычных людей, ставших ветеранами Великой Отечественной Войны

Воспоминание Алексея Павловича Рогак, чей дядя создал партизанский отряд «За Родину»

Голод 1932-1933-х годов на всю жизнь врезался в мою память. Мне тогда шел седьмой год. В то время все зерно у крестьян забирали до последней крупинки. Мама, как секретарь сельсовета получала немного хлебушка. Было и молочко от коровки… поэтому нас из-за относительной упитанности: меня и сестренку Любу не выпускали на улицу. Рядом с нами, через дорогу, жила моя одногодка Оля Грищук. Она бегала к нам, и мы ее подкармливали, как могли. Но как-то вдруг она исчезла на три дня. Мама сказала мне: «Леня (меня тогда так звали), сбегай и узнай, в чем же дело, почему Оля не приходит». Перешел я через дорогу, зашел в дом, только переступил через порог из кухни в комнату, вижу такую картину: стоит кровать, на которой лежат мертвая Оля и ее живая мама.  Обезумевшая от голода женщина грызет нос и уши своей дочери. Увидев меня, она что-то закричала. Я страшно испугался и рванул через порог домой. Мама позвонила в район. Приехала милиция в сопровождении каких-то мужчин…Олина мама умерла через три дня. Куда-то пропал муж- Грищук, не знаю.

Перед голодом зерна хватало, но на местах начали происходить ужасные вещи. Мама приходила домой с работы из сельсовета и горько плакала. Специальные комиссии ходили по домам, и если замечали кусок хлеба или лишнее зерно, тут же забирали и куда-то увозили. Когда же осенью 1933-го этот произвол прекратился, и зерно стали возвращать, люди сразу же ожили.

В 1941-м, перед самым началом войны я окончил седьмой класс. 8 июля в Колки приехали немцы на бронемашинах, мотоциклах и велосипедах. Боев никаких не было. Наш дядя, Федор был секретарем Колкинского райкома комсомола, и он сразу начал скрываться, потому что полицаи стали его гонять, как коммуниста. В полицаи пошла молодежь, а мой дядя в числе других вскоре ушел в лес, где создал партизанский отряд «За Родину!» Я стал его связным. В Колкинской школе работала учительницей Ульяна, отчество ее позабыл. Та учительница передавала мне данные на бумажке для партизан. Избежать обысков мне помогало то, что я неплохо знал немецкий язык. Наши соседи Махальские были урожденные Фольксдойч и их дети говорили дома только по-немецки. А возле соседей и я сам научился. Свободно проходил через патрули, легко разговаривал с немцами, подробно отвечал на вопросы, так что они меня считали за своего. Секретную бумажку относил в лес Черные Лозы, который тянулся вплоть до Бердичева. Заходил туда метров на тридцать, там находилось гнилое дерево, наклоненное к земле, в дупле которого я оставлял бумажку. Что характерно, за все время я так ни разу и не увидел партизан.

В 1942 году начали угонять молодежь в Германию. Меня по молодости лет не брали, но мне рассказывали, что происходило там, на фронте…

Воспоминание Лысыка Степана Васильевича, который во время войны добровольно вступил в контрразведывательную организацию «Смерш» (Смерть шпионам)

С приходом немцев начали забирать коммунистов и комсомольцев. В этом деле немцам помогали местные националисты. Они же организовали в селе отряд самообороны в десять штыков. Всего у нас в селе расстреляли десять человек. Евреи вовремя убежали еще до прихода немцев. Их у нас было пять или шесть еврейских фамилий.

Существовали подпольные группы в селе Копачи, в Грушево, в Бильче. В 43-м году к 1 мая комсомольцы Иван Хамандяк и Костецкий на высоких тополях возле церкви повесили красный прапор (флаг), который никто не мог снять. Полицаи предлагали гроши, но никто не согласился.

Мы тайно собирались на кладбищах. О собрании обычно сообщали молодые девчата или хлопцы. Записок не было, говорили условные слова. На собраниях обсуждали новости с фронта, советовались, как действовать дальше. Люди радовались каждому освобожденному городу или району. Знали мы и про Сталинград, и про Курскую дугу. Народ узнавал от подпольщиков, что Красная Армия уже наступает и освобождает города. Через Скалат прошел партизанский обоз, и при этом говорили, что немецкие гарнизоны разбиты, а партизаны открыто идут на Карпаты. Вот это была новость! Мы даже петь начали: «Запрягайте, хлопцы, коней…» Когда националисты узнали, что Советы идут к нам, поднялась паника, они стали убегать, кое-кто даже уехал в Польшу. Потом поползли дурные слухи о том, что их там сильно потрепали в боях.

Один из наших отрядов сидел в засаде, поджидая немцев, они устроили широкую облаву с собаками. Тогда нашим ничего не оставалось, как бежать. Нашли их всех в лесу в землянке. Кричали им вылезать – бесполезно. Немцы в ответ начали стрелять. Тогда им в люк бросили три гранаты Ф-1. Вытащили двенадцать тел. Выяснилось, что часть из наших ребят стреляли друг в друга, чтобы не сдаваться. Убитые оказались молодыми парнями лет по 20, не больше. Одеты были, как попало: в гражданском, в фуфайках, кто-то в форме. Единственное, что они все были в одинаковых шапках, которые назывались «мазепинками». Изъяли много оружия, советского и немецкого.

Из воспоминания медика военного госпиталя Быховец Антонины Демьяновной

Война еще не кончилась. Весна, солнце. Пришла с ночного дежурства, занимаюсь стиркой халата, еще не отдыхала. Прибегает, кто-то из медсестер: «Тоня, тебя вызывает начальник госпиталя!». Спешно бегу! Около санпропускника стоят автобусы «под парами», а на земле — носилки с ранеными. Оказывается — спешная эвакуация и раненые не хотят отправки, не повидав меня. Конечно, рада такой благодарности за мой труд. Они попросили начальника госпиталя отметить мою работу. Возвращайтесь домой живыми и здоровыми! Это лучшая награда для меня!

Присутствовавший при этом пожилой раненый Яковлев, сострил: «Держи карман шире, Тоня!», имея ввиду карман для наград от начальства. Но я и не ждала ничего. Зачем? Разве из-за наград работаешь, тем более, с людьми.

Раненные молодые люди — это еще дети, которые не хотят, да и не нужно им лишний раз напоминать, что они солдаты.

Я, как и все, сразу после окончания войны, получила сталинскую медаль «Мы победили». Считаю ее самой ценной! Награждена Орденом Отечественной войны II степени, памятными медалями, Знаком фронтовика.

Тысячи других историй! Тысячи разных жизней!

9 мая – День Победы! Так ценой чьей жизни сегодня живешь ты?