«Есть турки, которые не признают, что их предки совершили геноцид. Впрочем, если посмотреть, они производят впечатление приятных людей… Но почему же они не признают? Потому что они думают, что геноцид — это плохое дело, которое им никогда не хотелось бы совершать, и потому что они не могут поверить, что их предки могли бы совершить такое», — Гранд Динк.
За последние 100 лет многие неоднократно пытались устранить ментальный разрыв между армянами и турками. Некоторые делали громкие заявления, другие, скрываясь под маской гуманизма, были готовы перечеркнуть историю ради «липового» перемирия — временной тишины, самые отважные проводили акции протеста, хоть и не совсем ясно, как путем бунта можно добиться мира.Чтоб требовать справедливости у врага, надо сначала быть справедливым к нему, стремясь понять его.
Один человек осмелился быть армянином и турком одновременно, он не искал мести, он требовал справедливости путем мира, поэтому ему удалось трансформировать трактовку армяно-турецких взаимоотношений. Это был турецкий журналист армянского происхождения Грант Динк.
В статьях и очерках, написанных им за 11 лет для газеты «Агос», которую он основал в 1996 году, Динк с непредвзятой точностью и гуманизмом писал о сложности отношений между армянами и турками. С момента основания собственного издания, целью его жизни стало объективное освещение событий прошлых лет из истории армян и Османской империи, также состояние национальных меньшинств в Турции, ситуация с демократизацией Армении и Турции. Газета издается до сих пор на армянском и турецком языках.
Во время работы он придерживался двух принципов: первый – разрешение вопроса правосудия в отношении османских армян и геноцида 1915 года должен был происходить в самой Турции. Он считал, что раз это преступление было совершено в Турции, то и правосудие в отношении этого преступления должно быть осуществлено тоже в Турции. Из-за этого убеждения Грант Динк скептически относился к основному направлению политики диаспоры армян – принятию резолюций о геноциде парламентами зарубежных государств, для оказания давления на правительство Турции.
Второй принцип – он считал, что наибольшим достижением армян после 1991 года стала независимая постсоветская Республика Армения, маленькое слабое государство, нуждавшееся в поддержке всех армян мира, которая позволила бы государству выжить и процветать. Поэтому Динк не призывал правительство к безусловной поддержке, он стремился к поддержке армянского государства. Это не был призыв к безусловной поддержке правительства, а призыв к поддержке армянского государства.
Стилистика его работ особенно ярко проявилась во время освящения событий 1993 года Нагорно-
Карабахского конфликта, когда Турция закрыла границу для Армении, в знак солидарности с Азербайджаном. В своих материалах Динк отмечал, что для экономического развития Армении, ее границы с Турцией должны быть открыты. С тех пор газета «Агос» попала под пристальное внимание турецкого населения. С одной стороны, это было небольшим успехом, ведь и о жизни армян, и о геноциде, и о взаимоотношениях двух стран, турки могли узнать из объективного источника, но с другой стороны, пристальное внимание походило на контроль, свободной журналистской деятельности Гранта угрожал надзор турецких властей.
Преследование по отношению Динка усилилось после статьи, опубликованной 6 февраля 2004 года, в которой говорится о приемной дочери национального лидера Турции Мустафы Кемаля Ататюрка. По всей видимости, его дочь, Сабихе Гёкчен, была армянкой по происхождению и являлась одной из немногих армян, которым удалось спастись во время геноцида. Гёкчен является национальным героем Турции, такой же, как Кемаль Ататюрк. Ее именем названы многие улицы, площади в разных городах Турции, аэропорт в Стамбуле. Конечно же, статья была популярна, но не вызвала никакого восхищения у турков, для которых ненависть к армянам входит в часть воспитания. Турецкие националисты подняли бунт, организовав митинг напротив редакции Динка, где появились транспаранты и плакаты со словами: «Динк, ты наша мишень!»
Семья и друзья Динка советовали ему уехать из Турции, во избежание пагубных и печальных явлений, но он не собирался покидать страну, более того, он не приостановил свою деятельность, за что полиция и правительство не упускали из ввиду, ни один его шаг. Турецким властям удалось придраться к Динку, не оставив его «безнаказанным»: несколько раз его осуждали турецкие суды, в основном по обвинению за «оскорбление турецкой идентичности», за поднятие тем, связанных с нацменьшинствами, за «оскорбление национального достоинства турок» из-за его выражения: «враждебность турок отравляет армянам кровь» и т.д.
Динк, не контролируя свое внимание на последствиях, продолжал заниматься своей деятельностью, вопреки всем судам и преследованиям. Сохраняя объективность, он осудил турецких армян, за требования сделать признание геноцида условием для вступления Турции в ЕС. Это конечно подняло волну недовольства, но Грант все равно был одним из самых выдающихся армян в Турции, пропагандистом мира между армянами и турками. Несмотря на угрозы в его адрес в течение всей жизни, он выступал на нескольких демократических платформах и общественных организациях, подчёркивая необходимость демократизации в Турции, вопросы о свободе слова, о правах меньшинств, о правах армянского общества в Турции.
Динк верил, что армянская диаспора будет иметь возможность жить свободно, понимая, что сочувствие ничего не изменит, он призывал к диалогу:«Турецко-армянские отношения необходимо извлечь из колодца глубиной в 1915 метров».
После принятии закона во Франции, объявившего преступлением отрицание геноцида армян, Динк высказывался против этой инициативы и даже, по утверждению турецкой газеты «Milliyet», собирался съездить во Францию с акцией протеста. Своей деятельностью он одновременно сочувствовал как народу Армении, так и народу Турции и турецким армянам.
Грант Динк гордился тем, что он – армянин, и тем, что он – гражданин Турецкой Республики. Он писал, что и у всех, есть боль, переросшая в заболевания: армяне страдают от травмы, а турки – от паранойи.
В своих резких высказываниях, он словно игнорировал страх, казалось будто Динк не знает о его
существовании, а угроза собственной жизни была ничтожна по сравнению с великой целью: мирных отношений между турками и армянами. Когда в одном из интервью его спросили о страхе, он откровенно ответил: «Если хотите знать точно, то страх сопровождает меня ежедневно. Вы когда-нибудь наблюдали за голубем? Он все время вращает головой, вздрагивает при каждом шорохе и готов при малейшем поводе улететь прочь. Это нельзя назвать жизнью, только я, в отличие от голубя, не могу никуда улететь…»
Его любили и ненавидели, цитировали слова и рвали газеты, его деятельность вызывала эмоции, которые невозможно было пройти стороной. Он был важной фигурой не только для армян, но и для турков, которые на протяжении долгих лет стремились его уничтожить…
Стамбул: 2007 год, 19 января.
В тот холодный январский день жена Динка стала вдовой, трое детей остались без отца.
Окончив работу, Грант Динк собирался домой, где его ждали жена и трое детей. В тоже время, несовершеннолетний турок Огюн Самаст уже приближался к редакции армянской еженедельной газеты «Агос». Молодой парень в джинсовой куртке и белой кепке, достал пистолет. Динк едва переступил за порог редакции, как вдруг Самаст дважды выстрелил ему в затылок…
Как бы ни парадоксально, но эта семейная трагедия была столь мала, по сравнению с горем всего армянского народа, потерявшего героя нашего времени.
23 января 2007 года десятки тысяч людей со всей Турции собрались на похороны Гранта Динка. Многие из них держали в руках плакаты с надписями: «Мы все – Гранты Динки» и, что еще более
примечательно, «Мы все – армяне».
Официальные власти Турции назвали убийство покушением на национальное единство, впоследствии в Турции открылась школа имени Гранта Динка.
Примечателен тот факт, что о преступнике Огюне Самасте сообщил его отец, дворник Ахмет Самаст, который узнал сына на распространенном властями кадре записи видеокамеры наблюдения и сообщил об этом в полицию. В тот же день Самаст был арестован, при задержании у него был найден пистолет — предполагаемое орудие убийства. Когда преступник достиг совершеннолетия, его приговорили к сроку в 21 год и шесть месяцев заключения за убийство и ещё к одному году и четырём месяцам заключения за незаконное хранение оружия.
С момента начала геноцида армян прошло 100 лет, мечта Гранта Динка, за которую он поплатился жизнью, осуществилась не до конца: две республики – Армения и Турция – все еще не имеют дипломатических отношений, но уже имеют открытую границу.
Материал подготовлен редакцией 316NEWS на основе биографических данных